Старые дачи::Репино::Статьи

Содержание: Крутелёвы из Куоккала Дача семьи Кербер в Куоккале Дачники Куоккалы. Из фотоархива Нины Матвеевой – Сёдерманн – Смигельской Письмо Н. Иванова Е. В. Кириллиной

Дача семьи Кербер в Куоккале. (28.04.16)

С середины 1900-х годов, сразу после окончания Русско-Японской войны, и до 1916 года небольшую дачу на границе Куоккалы и Оллилы, недалеко от Пенат, на углу современной Пограничной ул. и Приморского шоссе (по диагонали от дачи Чуковского), снимала семья вице-адмирала Людвига Бернгардовича Кербера. Снимали они ее вместе с семьей Гарф. Генерал Евгений Георгиевич Гарф был женат на родной сестре жены Людвига Кербера - Клара Федоровна Гарф и Ольга Федоровна Кербер были дочерьми контр-адмирала Ф. Б. Шульца.

У Людвига (Льва) и Ольги Кербер было трое сыновой - Виктор Львович Корвин-Кербер (1894-1970), Леонид Львович Кербер (1903-1993) и Борис Львович Кербер (1907-1978). Интересно, что все трое стали известными авиаконструкторами. Виктор Львович участвовал в создании многих известных самолетов (истребителей И-1 и И-2, модификаций У-2, первого советского самолета-амфибии Ш-1, морского разведчика Че-2 и др.), Леонид Львович стал заместителем Генерального конструктора ОКБ Туполева, Борис Львович работал заместителем Генерального конструктора в ОКБ Яковлева и Микояна.

Судя по фотографиям из архива Корвин-Кербера, семья Кербер снимала небольшую дачу на другом участке в Куоккале и до 1905 года. На обороте фотографии, сделанной в 1904 г., написано: "Сзади добрая няня и суровая кухарка. Никогда не давала мимоходом стащить в кухне кусок вкусного, а так хотелось!".

Фото 1. Куоккала, 1904 г. Сидят Виктор Кербер и Ольга Федоровна Кербер с сыном Леонидом. Стоят няня и кухарка	Фото 2. Куоккала, 1903-1904 гг. Виктор Кербер

Согласно архивным сведениям участок с кадастровым номером 10-15, который снимали Керберы после 1905 г., принадлежал Эзе Юхонпойке Вайттинену. Однако в воспоминаниях Леонида Кербера в качестве владельца участка приводится Костъайнен (Костиайнен), в семейном архиве Корвин-Кербера сохранилась и фотография семьи владельцев участка. Вероятно, это ошибка автора воспоминаний, написанных уже в 1980-х гг. И участок 10-15, и все вокруг принадлежало семье Вайттинен, это было их "семейное место" – "Вайттила" (отмечено и на финской карте). Эза Юхонпойкка Вайттинен (1870 - 1937 Куоккала), его жена Анна Антинтюттар (урожд. Коукку) (1875 - 1933 Куоккала), отец Йоханн Закаринпойкка Вайттинен (1839 - ? Куоккала), все жили и умерли здесь, занимались сдачей в аренду дач, некоторые участки продавали. В Куоккале семья Вайттинен была хорошо известна, ее члены заседали в муниципалитете, а их земли были лишь немного меньше, чем у семьи барона Ридингера.
Что касается Костиайнена, упоминаемого Л. Кербером, то, возможно, ему запомнилась фамилия поставщика молочной продукции. В Куоккале молочной продукцией и разными товарами торговала семья купца Вильгельма-Юхо Костиайнена (1847 - ?) – он сам, его жена Мария (урожд. Пуук) (1854 - ?), сын Онни-Вильгельм (1878 - ?), также купец и жена сына Эмилия-Паулина (урожд. Рудмес). Может быть на фотографии продавца с повозкой у забора дачи Керберов (фото 13) запечатлен как раз кто-то из Костиайненов.

Фото 3. Дача семьи Кербер на фрагменте современной карты пос. Репино	Фото 4. Фрагмент финской карты межевания Куоккалы с участком 10-15, который снимали Керберы	Фото 5. Дача семьи Кербер в Куоккале	Фото 6. Семья финнов - владельцев участка, который снимали Керберы под дачу. Предположительно, стоит слева Йоханн Вайттинен, рядом с ним Эза Вайттинен

Между участком, который снимала семья Кербер и участком И. Е. Репина "Пенаты" располагался участок 10-6 генерала Н. Назанского (Назанский Николай Иванович (20.11.1868 – ?.01.1935), генерал-майор с 19.03.1915 г.). В воспоминаниях Леонида Кербера он назван "генералом Казанским".

Фото 7. Кадастровая запись на участок 10-15, владелец Эса Юхонпойка Вайттинен	Фото 8. Кадастровая запись на соседний участок 10-6, владелец Николай Назанский

Фото 9. Пограничная ул., направление от железной дороги к заливу. Виден мостик через ручей. Участок, который снимали Керберы на противоположной стороне улицы (открыты ворота). Впереди видно пересечение с Приморским шоссе. Направо за углом - Пенаты	Фото 10. Вид с участка Керберов в направлении на Приморской шоссе. Виден просвет, за которым залив. Слева от просвета находится дача Чуковского	Фото 11. У забора дачи по Пограничной ул., которую снимала семья Кербер	Фото 12. Семья соседей Керберов по даче – генерала Н. Назанского или чиновника Желтикова

О счастливой жизни детей на даче вспоминал Леонид Кербер, который бывал там с 3-х до 13-ти летнего возраста:

Фото 13. У ворот дачи (по совр. Пограничной ул.), которую снимала семья Кербер. Повозка продавца продуктов, одного из описываемых в воспоминаниях Л. Л. Кербера

Фото 14. Место для игр у ручья на дачном участке или рядом с ним. Слева направо: Борис, Виктор и Леонид Керберы. Предположительно, 1910 г. На фото Борис с детской тележкой, в 1938 г. его брат Леонид был осуждён по ст.ст. 58-7 и 58-11 УК РСФСР к 8 годам лагерей и таскал другую тележку под Архангельском в Кулойлаге...

"На лето родители обычно снимали дачу в Куоккале у финна Костъаинена. Это был промысел многих живущих под Петербургом. Наш хозяин имел 12 домиков и содержал десяток коров. Молоко, сливки, сметану он поставлял отменные.

Нужно сказать, что промысел этот – обслуживание дачников достиг высокого уровня. Ежедневно, в одно и то же время у калитки останавливалась телега. У мясника она была обита оцинкованным железом, где в кусках льда лежали говядина, свинина, баранина, ощипанные и опаленные куры, почки, печенка, языки и т.д.
Наступал черед рыбника, на его тележке вся фауна Балтики: салака, корюшка, треска, судаки, миноги, угри – свежие, копченые, соленые и т.д.
Уезжал он, входил поскрипывая огромной корзиной со множеством отделений булочник. Хлеб всех сортов, сдоба, крендели, пирожные, баранки и т.д.
Ближе к вечеру завершал этот парад мороженщик, предлагавший не меньше четырех сортов детской мечты.

И все это не дорого, чисто и вежливо. Я позволяю себе говорить не дорого потому, что соседнюю с нами дачу они посещали так же, как и нашу. А жила там семья мелкого чиновника, семья многодетная, «чем меньше денег, тем больше детей» - гласила одна из пословиц.
Так вот, у них было шестеро детей: Анна, Борис, Валентина, Глеб, Дима, Елена. Только позднее, мама рассказала нам, что их отец, будто бы сказал своей жене: - Народи мне по числу русского алфавита 32 младенца и назовем их именами по святцам. Фамилия нашего соседа была Желтиков, а служил он в загадочной для нас консистории. Каждое утро он спешил к 8 утра, к поезду на работу, каждый вечер супруга с выводком своих ребятишек шла на Линтула-тие (улица к станции) встречать своего благоверного.

Мы с Борей (младший брат) дружили с их мальчиками Борей, Глебом и Димой – нашими одногодками. Через их и наш участок протекал ручеек. Конечно мы решили его запрудить. Ручеек разлился, но когда в нем нашли дохлую кошку, все гидростроительство было аннулировано.

С Желтиковыми мы расстались в суровом 1918 году [на самом деле расстались в 1916 г., когда последний раз отдыхали в Куоккале, прим. авт.], когда Финляндия обрела независимость, дачи ликвидировались, а тысячи финнов, живших в достатке, обслуживая летом Петербуржцев, разорились.

С другой стороны рядом с нами жила семья генерала Казанского [в действительности, Назанского] с двумя детьми, нашими свестниками – Жанной и Сержем. Их, жеманных и благовоспитанных, мы презирали. Таково было врожденное свойство детей «капиталистического общества» - искать не классово себе подобных, а друзей по духу.

Кстати сказать, за дачей Казанского следующий участок принадлежал И.Е. Репину. Это на нем с легкой руки Нордманн-Северовой была построена уродская дача, названная Пенаты.

Так вот какой случай произошел с этим нашим соседом. Было мне лет 12, шел я с моря мимо дачи Чуковского и увидел недалеко от забора у Репина красивые цветы. Подарю маме, решил я, перелез через забор и был схвачен слугой Ильи Ефимовича – не то японцем, не то китайцем и представлен перед его светлые очи.
- Чужие цветы рвать не хорошо.
Я согласился.
- А что ты умеешь и любишь?
У меня хватило сообразительности сказать: - Рисовать.
И.Е. протянул мне блокнот: - Нукась попробуй.

А в то время мы (детишки) еще не избавились от «побед» в Русско-японской войне и я стал изображать гибнущие японские броненосцы и наши с гордо развивающимися Андреевскими флагами, поражающие их.
Я не заметил, что И.Е. в своем блокноте рисовал меня. Закончив и надписав что-то на обороте он отпустил меня.
Забыв обо всем, я ринулся домой и гордо показал матери рисунок. Но о ужас, на обороте она прочитала: «Чужие цветы рвать не хорошо. И. Репин».

Был я естественно выпорот, но горд. Не кто-нибудь, а Репин «срисовал», как тогда говорили, меня.
Рисунок этот как реликвия хранился матерью, пока в блокаду в их квартиру не попала бомба и он погиб.

Напротив дачи Репина была дача К. Чуковского [дача Чуковского находилась южнее, уже за перекрестком Приморского шоссе и ул. Пограничной, по диагонали от дачи Керберов]. Почему-то дети его терпеть не могли – длинная зануда. И всячески его избегали. А он любил привлекать, но, получив по конфетке, мы тут же тикали. Кругом жили еще какие-то знаменитости, но фамилий не помню ..."

Воспоминания Леонида Львовича Кербера о дачной жизни прекрасно сочетаются с воспоминаниями академика Д. С. Лихачева о детской жизни в Куоккале. И это не удивительно. Дмитрий Сергеевич был ровестником Бориса Львовича Кербера, младшего из братьев. Лихачева можно узнать на нескольких дачных фотографиях семьи Кербер, сделанных в Куоккале.

Д. С. Лихачев в своих воспоминаниях, в частности, писал:

"Квартира из пяти комнат стоила половину отцовского жалованья. Весной мы рано уезжали на дачу, отказываясь от квартиры и нанимая в том же районе Мариинского театра осенью. Так семья экономила деньги.
Ездили мы обычно в Куоккалу за финской границей, где дачи были относительно дешевы и где жила петербургская интеллигенция - преимущественно артистическая."

Это интересная деталь. В дореволюционной России подавляющее большинство петербуржцев, причем всех социальных групп, включая ненавистных «буржуев», жило не в собственных особняках, как принято считать, а в доходных домах, на съемных квартирах. Снимали квартиру и офицер флота, дослужившийся до чина вице-адмирала Людвиг Кербер, и главный начальник казачьих войск генерал-лейтенант Гарф, и его зять – высший чиновник министерства юстиции Балканов, и вице-адмирал М. Ф. Шульц (брат Ольги Федоровны Кербер и Клары Федоровны Гарф, который нередко бывал в Куоккале, но на фотографии не попал). Но, в отличие от Лихачевых, Керберы, снимая дачу, не отказывались от городской квартиры. Просто они снимали одну, пусть дорогую дачу, но на нескольких родственных семей. Так было и дешевле, и веселее.

Фото 16. Куоккала, 1907 г. Капитан 1-го ранга Людвиг фон Кербер через год после возвращения с Русско-японской войны. Сыну Борису несколько месяцев	Фото 17. Пограничная ул. (направление от залива к железной дороге). Навстречу идет Людвиг Бернгардович Кербер. 1910-е гг.	Фото 18. Ольга Фёдоровна Кербер со старшим сыном Виктором на даче в Куоккале

Летом дачники совершали прогулки "на мельницу", на реку Сестру. Об этих прогулках вспоминал и Д. С. Лихачев: «Чаще ходили "на мельницу": на Сестре-реке была мельничная запруда (там жил как-то на даче А. Ремизов). "Мельница" (так мы называли всю местность) казалась мне красивейшим местом в мире. Молодежь ездила туда компаниями на велосипедах.» Около запруды устраивали пикники.

Фото 19. Дорога на «мельницу». Стоит в белой формы кадета Пажеского корпуса сын генерала Гарфа - Евгений Гарф	Фото 20. Разлив р. Сестры в районе мельницы. Узнаваем Е. Гарф, Леонид Кербер (в бескозырке) и одна из дочерей генерала Гарфа - Ольда (именно Ольда, не Ольга) с мужем Николаем Петровичем Балкановым	Фото 21. Разлив р. Сестры в районе мельницы

Фото 22. Разлив р. Сестры в районе мельницы, в глубине видны элементы плотины	Фото 23. Плотина на р. Сестре рядом с Куоккальской лесопилкой

В Куоккале находилась дача Альберта (Андрея) Цезаревича Пуни (на карте 1930-х гг. это участок №35, дача Керберов была примерно в 1,5 км восточнее). Сын Алберта Пуни – Иван Пуни (1894, Куоккала - 1956, Париж), в будущем известный русско-французский художник-авангардист, родился на даче в Куоккале и был ровесником Виктора Кербера. Они дружили и, судя по фотографиям, сделанным в 1910 или 1911 году, проводили много времени вместе. После революции их пути разошлись, возможно Виктор Кербер и не узнал, что его друг по даче в Куоккале стал знаменитым художником.

Фото 25. Виктор Кербер в гостях у Ивана Пуни	Фото 26. Виктор Кербер и Иван Пуни на рыбалке	Фото 27. Иван Пуни	Фото 28. Иван Пуни

Теннис был популярным дачным развлечением. Где был расположен корт, на котором сделаны приводимые ниже фотографии, доподлинно неизвестно. Но, девушка с теннисной ракеткой (фото 30) сфотографирована точно на даче Керберов, у той же ели рядом с домом, где фотографировались О. Ф. Кербер с сыном Виктором (фото 18) и братья Кербер со своими женами (фото 41).

Фото 29. Иван Пуни на теннисном корте	Фото 30. Неизвестная девушка с теннисной ракеткой. Снимок сделан на даче Керберов в Куоккале	Фото 31. Кадет Евгений Гарф с одной из старших сестёр на теннисном корте

Но, конечно, основным местом отдыха на даче был пляж. По-крайней мере, в хорошую теплую погоду. А неотъемлемым атрибутом пляжного отдыха того времени были деревянные будки для переодевания. Такие будки присутствуют на множестве фотографий и описаны во многих воспоминаниях. Академик Д. С. Лихачев вспоминал: "Самые счастливые воспоминания детства связаны у меня с пляжем в Куоккале. Как вчерашние, я помню дни, с утра проведенные на пляже у своей будки. Эта будка была непременной принадлежностью сдаваемых дач... Часто будок было так много, что их выстраивали в два ряда (естественно, что в менее удобном втором ряду ставились будки поздно переехавших на дачу). В будке хранились шезлонги, купальные костюмы, игрушки." Из переписки членов семьи купца С. Т. Семенова, владевшего большим собственным участком в западном районе Терийок Кякёсенпяя (а его дети "промышляли" постройкой и сдачей будок в аренду) известно, что будки сдавались дачникам по 15-25 рублей за сезон.

Фото 32. Ольга Фёдоровна Кербер с сыновьями: Леонид и Борис в бескозырках и Виктор в шляпе. Кроме того кадет Евгений Гарф и его сестра - Наталья Гарф. Куоккала, 1910-е гг.	Фото 33. Ольга Фёдоровна Кербер с детьми и чета Балкановых (см. фото 38). Куоккала, 1910-е гг.	Фото 34. На пляже Куоккалы. На переднем плане Леонид Кербер. Куоккала, 1910-е гг.	Фото 35. Прогулка по заливу на лодке. Ольга Фёдоровна Кербер на корме с Борисом, в центре - Леонид. На веслах одна из сестер Гарф. Куоккала, 1910-е гг.

Жизнь на дачи предполагала и "выходы в свет", дамы должны быть наряжены соответственно. На фотографиях 1910-х гг. к светскому мероприятию готовятся Ольга Федоровна Кербер и ее племянница – Ольда Евгеньевна Балканова (урожд. Гарф). Cопровождать дам будет муж Ольды – Николай Петрович Балканов, чиновник министерства Юстиции, один из редакторов Свода законов Российской империи. После революции чета Балкановых эмигрирует на Балканы и связь с ними будет навсегда утрачена. Муж О. Ф. Кербер адмирал Кербер (с 1916 г. - Корвин) в 1917 г. останется в Лондоне, где скончается в 1919 г. Ольга Федоровна погибнет от истощения в блокадном Ленинграде 22 июня 1942 г. ровно через год после начала войны и будет похоронена сыном Виктором на Богословском кладбище.

Фото 36. Ольга Федоровна Кербер	Фото 37. Ольда Евгеньевна Балканова (урожд. Гарф)	Фото 38. Ольга Федоровна Кербер, Ольда Евгеньевна и Николай Петрович Балкановы

На даче в Куоккале собирались все поколения семей Кербер и Гарф.

Фото 39. Куоккала, 1906 или 1907 год. В Центре генерал Евгений фон Гарф. Мальчик – Евгений Гарф, здесь ему порядка 10 - 12 лет, а родился он в 1895 г. Офицер – подполковник Феодосий Петрович Балканов. Дослужится до генерал-майора Генерального Штаба. Служил В РККА. До репрессий не доживет и умрет своей смертью в 1920-е годы. Слева от генерала жена Клара Федоровна, справа – младшая дочь Наталия. Сидят слева направо дочь Елена Балканова (урожд. Гарф) и дочь Елизавета	Фото 40. Куоккала, 1910 г. Семья Гарфов почти в полном составе: слева Ольга Федоровна Кербер (сестра жены генерала Гарфа) с тремя сыновьями, в центре генерал Е. Г. фон Гарф с женой Кларой Федоровной. Далее дочь Елена Балканова (урожд. Гарф) с сыном Алексеем. В ногах – сын Евгений. В верхнем ряду – сын Вильгельм с женой Серафимой Васильевной, дочь Елизавета, Феодосий Петрович Балканов и дочь Наталия	Фото 41. Куоккала, 1909 г. К Людвигу Керберу в гости приехали два брата с жёнами. В центре стоит Удо фон Кербер, главный химик металлургического завода в Колпино,именно в его броню одевался Российский флот перед Первой Мировой войной. Его жена Екатерина (урожд. Мартынофф) сидит крайней слева (она принадлежит тому самому роду Мартыновых, один из представителей которого убил на дуэли Лермонтова). Стоит крайний справа – управляющий имениями великого князя Константина Константиновича Оскар фон Кербер (после революции окажется в Финляндии, один из его сыновей в составе Финской армии будет воевать на Карельском перешейке во время блокады Ленинграда). Его жена Эрне (урожд. Бетдж) сидит крайней слева. Дети: Виктор, Леонид и Борис (на руках у матери Ольги Фёдоровны) Керберы

Фото 43. Иван Пуни и Евгений Гарф. Импровизированный пикник.	Фото 44. Виктор Кербер с тачкой. Справа видна дача генерала Н. Назанского – дача соседей Керберов	Фото 45. Евгений Гарф, неизвестная с ракеткой (см. фото 30) и Виктор Кербер	Фото 46. Братья Борис и Леонид Кербер. По ленточкам на их бескозырках можно проследить послужной список их отца. На этом снимке ленточки с канонерской лодки «Хивинец», которой Людвиг Кербер командовал в 1908 г. На другой фотографии (см. фото 32, на пляже) ленточки с броненосца «Цесаревич». Им Людвиг Кербер командовал в 1911 году

Фото 47. Прогулка на буере по заливу. Куоккала, 1910-е гг.

Любили Керберы приезжать в Куоккалу и зимой. Конечно, на ночь оставаться в летней даче было невозможно, но днем покататься на лыжах, а то и под парусом по льду Финского залива на буере любили многие. Буеры для таких забав всегда можно было взять в прокат у предприимчивых финнов.

В 1912 году Виктор Кербер окончил гимназию Карла Мая и поступил в Императорский институт инженеров путей сообщения. Летом 1913 года студенты института находились на практике – cтроили дорогу между Левашово и Горской. Ту самую дорогу, которая в годы репрессий станет для десятков тысяч ленинградцев Голгофой на пути к Левашовской пустоши.

Фото 48-51. Виктор Кербер (в форменной фуражке института инженеров путей сообщения) на строительстве дороги Левашово - Горская, лето 1913 года

К 1913 г. относятся фотографии, сделанные в Мустамяках, видимо там была дача одного из приятелей Виктора Кербера.

Фото 52-53. Мустамяки, 1913 г.

После начала войны Керберы, скорее по традиции, еще два лета провели в Куоккале, но особенно радостных впечатлений от этих лет не осталось. Все мужчины в семье (именно все, а не почти все) ушли на фронт, просто потому, что почти все они были кадровыми офицерами. За ними потянулись и старшие дети. С фронта то и дело приходили неутешительные сведения. К веселью это не располагало. Очень сдержанно об этом вспоминает лишь Борис Львович Кербер:

"Несмотря на войну летом 1915, а позже и летом 1916 г. мы жили на даче в Финляндии, в Куоккале. В летние месяцы, живя на даче, мы – дети даже не думали, что идет война. Мы ее не ощущали совершенно. Только по вечерам, если к маме приходили родные или знакомые, то прислушавшись к разговорам, мы слышали всякие страшные истории из жизни на фронте... Среди взрослых все время шли разговоры о войне. Почти в каждой семье были представители на фронте. Делились новостями, полученными с фронта, горевали, если получали какие-либо плохие известия, а они, конечно, приходили".

В 1914 г., окончив полный курс Пажеского корпуса на фронте оказался и Евгений Гарф (фото 54). В составе Лейб-гвардии Егерского полка он воевал до сентября 1916 года, дослужился до чина штабс-капитана, был неоднократно награждён. Евгений Гарф погиб 3 сентября 1916 года во время наступления русской армии в районе дер. Свинюхи (знаменитый Брусиловский прорыв в Галиции), подняв свою роту в самую первую атаку.
Виктор Кербер (фото 55) не предполагал для себя карьеры военного, но сразу после начала войны ушел из института инженеров путей сообщения и поступил на ускоренный курс Пажеского корпуса. 1 мая 1916 года (ровно 100 лет назад) был выпущен в Лейб-гвардии Егерский полк (по традиции, мужчины рода если не служили на флоте, то начинали службу именно в этом полку) и с января 1916 года находился в действующей армии. Ему повезло больше, чем в Евгению. В том бою под Свинюхами, где был убит его двоюродный брат, Виктор был контужен.

31 октября 1916 года Виктор Кербер изменил фамилию на Корвин. Когда его отец вице-адмирал Л. Б. Кербер планировался на должность командующего вновь создаваемой флотилией Северного Ледовитого океана, канцлером одной из противостоявших России держав – Австро-Венгрии – стал Эрнст Кербер. Поэтому в соответствии с указом императора вице-адмирал убыл к месту назначения под новой фамилией. Сменил фамилию и его старший сын Виктор. Смена фамилии коснулась всего семейства, но после революции и до войны Виктор носил фамилию Корвин-Кербер и только после войны – Корвин. Ольга Федоровна умерла под фамилией Корвин-Кербер, а адмирал Людвиг Бернгардович был похоронен в Лондоне под именем Leo Corvin. Борис и Леонид, на которых распространялся указ Николая II о смене фамилии, в тот момент были несовершеннолетними и после революции оба оставили себе фамилию Кербер. Необходимо пояснить, что фамилия Корвин была выбрана не случайно. Кербер – производное от Korb (Удо фон Корб - родоначальник фамилии родом из Швабии, был рыцарем Тевтонского ордена). Korb переводится на русский как Корзинка. На эстонский язык корзинка переводится как Corv. Поэтому Людвиг Кербер, как остзейский немец, при смене фамилии просто перевёл её с немецкого на эстонский язык и добавил русское окончание.

Последнее лето перед Октябрьским переворотом Ольга Федоровна Кербер с двумя младшими сыновьями жила на даче в Стрельне под Петроградом. Леонид и Борис были кадетами Первого кадетского корпуса. Последний дачный снимок сделан в Стрельне в августе 1917 года. До Октябрьской революции оставалось 2 месяца.

Фото 54. Евгений Гарф, 1915 г.	Фото 55. Виктор Кербер, 1916 г.	Фото 56. Ольга Федоровна Кербер с двумя младшими сыновьями Борисом и Леонидом на даче в Стрельне. Август 1917 г.

Виктор Корвин-Кербер скончается в 1970 году, а Наталья Гарф - в 1989 г. Что касается Бориса и Леонида Кербер, то они после 1917 года в Куоккале никогда так и не побывают.

/ ©  А. Браво, Г. Копытов, май 2016 г. Использованы материалы из архива В. Л. Корвин-Кербера, любезно предоставленные его внуком Г. Копытовым и фрагменты книги Г. Копытова "Керберы. Фамильный код. XIV-XXI вв." (Копытов Георгий. Керберы. Фамильный код. XIV-XXI вв. Книга вторая. СПб.: Издательство «Петербург–XXI век», 2013. 648 с.: ил. ISBN 978-5-88485-229-0), также с любезного согласия автора. /

 

Добавьте Ваш комментарий :

Ваше имя:  (обязательно) E-mail  :  (не обязательно)

Добавить

---